Лекция 4-я

ба царствования - и Алексея и Фёдора имели одинаковое значение для старорусского государственного порядка, значение это было разлагающее, разрушительное, и они разрушали старый порядок двояким путем: их добродушие облегчало распущенность государственных отправлений; их ум и понимание настоящих потребностей государства заставляли их думать о нововведениях, подкапывающих старые порядки. Действия Алексея Михайловича, планы его сотрудников указали главные задачи преобразований. Я хочу ступить одним шагом ближе к реформе, хочу познакомить вас с состоянием Москвы и московского общества после смерти Федора Алексеевича. Это состояние московского общества имело важное влияние на преобразовательную деятельность Петра. Если царь Алексей и Ордин-Нащокин указали главные задачи этой деятельности, то события 1682 г. определили, так сказать, чувство реформы, её приёмы и образ действия. В 1682 г., когда царь Фёдор умер, мы не находим в Московском государстве главных обеспечений государственного порядка. Государство, столь долго слагавшееся и устраивавшееся, в этом году не увидело перед собой ни одной крепкой опоры. Во-первых, не было закона о престолонаследии; московские вотчинники, по-видимому, не считали его нужным; существовал старый обычай передавать престол старшему сыну, но теперь не было места этому обычаю, потому что по смерти Фёдора не оказалось старшего сына. При подобных же обстоятельствах в 1612 г. был избран царь собором, произошло всенародное избрание. И теперь необходим был собор, чтоб решить, кто должен быть преемником умершего царя. Любопытно видеть, как выбрали этого царя. Патриарх, многие бояре и народ были за младшего из оставшихся братьев, за Петра. Патриарх, собравши Думу, предложил вопрос о царе, и бояре отвечали, что должен быть избран царь по согласию всех чинов Московского государства. Согласно с этим решением патриарх выходит на царское крыльцо, велит людям собраться на площади перед церковью Спаса и спрашивает, кому из двух царевичей быть на царстве. Раздались крики: "Петру Алексеевичу". Некоторые голоса слышались про Ивана, но были заглушены. Бояре соглашаются - патриарх возвращается во дворец и благославляет на царство Петра. Между тем чинов Московского государства и не было вовсе на площади; царя поставила случайная толпа, находившаяся в Кремле. То же делают и стрельцы после бунта, являются во дворец и говорят: царями должны быть оба брата. У всех на языке все чины Московского государства, всенародное избрание, но все одинаково злоупотребляют этим выражением. Далее, любопытно вслушаться в политические речи разных московских людей этого времени; судя по ним не существовало даже определённого понятия о форме правления. Искони установилось в Москве самодержавие, но, по-видимому, не знал, в какой форме, никто не думал, что для самодержавия необходимо единодержавие. После стрелецкого бунта поставлены царями оба брата, в Думе нашли это неудобным; но нашлись политики, которые сочли не только возможным, но и удобным двоевластие. Обратились за примерами к Библии, к древней истории, говорили, что в Египте одно время управляли Фараон и Иосиф; в Риме было 2 императора, Аркадий и Гонарий - находили двоевластие полезным, один царь на войне, другой управляет Московским государством; первая роль назначалась младшему, вторая - старшему брату.

       Это государство, столь расширившееся и усилившееся в последнее столетие, не умело стать независимо; оно продолжало быть данником, платило дань хану крымскому; дань не прекращается весь XVII в. Котошихин определяет ежегодную сумму до 20 000 руб., т.е. более 1 % всех денежных доходов царя. В таком положении государства, в таком отсутствии главных насущных обеспечений его можно было бы видеть насмешку судьбы. Ещё более иронии было в положении царского дома. Он был многочисленный и, однако, некому было наследовать престол. Старший брат умершего царя был больной, слепой, неспособный управлять государством; младший был мал, ему было не более 10 лет. Зато при недостатке царевичей было много царевен и две царицы: Наталья Кирилловна, царица-мачеха и царица Марфа, жена Фёдора. Царевен было 7: 2 Михайловны и 5 Алексеевен. Эти царевны почувствовали себя свободно впервые в 1682 г., до тех пор, в царствование отца и старшего брата их сильно стеснял вековой придворный этикет; этикет этот теперь, как и всё в государстве, стал шататься и слабеть. Царевны почувствовали возможность выйти из положения, в какое их ставил этот этикет; иначе им ничего не оставалось, кроме монастыря. В прежнее время их выдавали за бояр и князей, пока они имели значение; потом, когда бояре и князья пошли в разряд холопов, нашли неприличным родниться с ними; а иностранных принцев было трудно заманить в Москву; они по обязанности должны были стать монахинями, а у Алексеевен не было этого желания. При Фёдоре они стали чувствовать некоторую свободу, благодаря болезненности брата. Теперь, когда провозглашен был брат Пётр, они должны были почувствовать себя очень дурно под тяжелой рукой мачехи, и никто так тяжело не чувствовал этого, как Софья, в лице которой женщина и древней России выходит в первый раз на политическую сцену. Познакомимся с её характером. Ей было 20 лет в 1682 г., но ей давали 40. Красивой её считали только не видавшие её, знавшие её близко говорили, что она была среднего роста тучная женщина с некрасивой походкой и большой головой, с сердитым, суровым лицом. Но у неё были силы духовные, способность и счастье помогли ей развить их По-видимому, она присутствовала на уроках, какие брал старший брат у Симеона Полоцкого; она знала хорошо по-польски, много читала; одно из своих сочинений Симеон Полоцкий посвятил ей; в посвящении находим любопытное известие о занятиях Софьи; он говорит, обращаясь к ней "Всегда ты ищешь мудрости небесной, благороднейшая царевна; по имени своему и жизнь ведёшь: мудрое глаголишь и мудрое делаешь; обыкла ты книги церковные читать и в свитках отечественных премудрость искать". Симеон Полоцкий рассказывает, что это сочинение у него Софья взяла в черновой и, прочитав внимательно, велела переписать для себя. В царствование старшего брата Софья имела большое значение; ей открыт был большой простор для деятельности; она более всех ухаживала за постоянно умирающим братом, утешала его, подавала лекарство; старший брат любил её более других сестер; но при постели царя присутствовала не она одна, здесь присутствовала дума, бояре; здесь Софья завязала знакомства, с помощью которых действовала впоследствии; по-видимому, здесь заключён был сердечный союз её с князем Василием Васильевичем Голицыным, который заставил его думать о разводе с женой. Можно сказать, что при Фёдоре Софья была хозяйкой во дворце. Понятно, что по смерти брата она должна была почувствовать себя очень дурно. При дворе готовилась водвориться мачеха, которая всегда была в дурных отношениях с ней. Софья могла думать, что царица Наталья пригласит её подчиниться древнему обычаю - пойти в монастырь, скажет, что сказали ей впоследствии стрельцы во время раскольничьего спора в Грановитой Палате, когда Софье предложили сойти с царства; ей сказали: "Давно пора тебе, государыня царевна, в монастырь, ты только и делаешь, что мутишь государством". А у Софьи были личные средства идти против этого грустного будущего; по-видимому, она была женщина с необыкновенной энергией, по крайней мере такой считали её даже её враги. Один из них говорит о ней, как о необыкновенно умной женщине, называет её более мужска ума исполненной девой.

       В таком положении был царский дом по смерти Фёдора. Дворцовые отношения важны для нас потому, что они послужили основанием для политических партий, образовавшихся в Москве перед реформой. В это время находим в Москве невидимое количество вельмож, обязанных своим возвышением родству с царем: Стрешневы, Милославские, Нарышкины, Апраксины и их ближайшие родственники: Языковы, Лихачёвы. Все эти фамилии поднялись и стали при дворе из самого низа служилого класса; их предки были стольниками и городовыми дворянами. Теперь они стояли в ряду старых боярских фамилии; положение их было основано на родственных отношениях к царю. Понятно, что для них были важны отношения между членами царского дома.

       Благодаря этому двор 1682 г. разделился на 2 партии, тут готовилась борьба между Софьей и Натальей. Московское государство пережило много волнений и смут, но оно не переживало дотоле борьбы мачехи с падчерицей; это несчастье настало в 1682 г. Все придворные разделились на 2 стороны; одни стояли за падчерицу, другие за мачеху; сторону Натальи образовали значительное число неважных людей, поднявшихся недавно; к ним примкнули любимцы Фёдора - Лихачёв и Языков; во главе партии стоял Матвеев. Эта сторона была озлоблена испытанными несчастьями. В царствование Фёдора Наталья Кирилловна была удалена из Москвы в Преображенское, Матвеев был сослан в Пустозёрск, куда не заглядывал никакой значительный человек из Москвы. Зато противная партия должна была бояться большой беды с тех пор, как был провозглашен царем Пётр. Вождями этой партии были Милославские, главный был Иван Михайлович Милославский, человек без особенных способностей, но злобный и корыстолюбивый. Семья эта вообще принесла престолу очень дурные наклонности. Царь Алексей не любил Ивана Милославского, прогнал его от себя и приблизил Матвеева, который имел при нём большое значение. При Фёдоре Матвееву досталось за это, а теперь Матвеев ехал в Москву, чтоб управлять государством. Милославский сделался душой заговора вокруг Софьи; к этой же партии принадлежал князь Василий Васильевич Голицын по личному отношению к Софье, - и Хованский, - не замечательная, но любопытная личность этого времени. Хованские - старшая линия рода Голицыных, но несмотря на эту знатность им никогда не везло, как никогда не удавалось стать наверху В XVII в. эта фамилия особенно мало заметна до Алексея Михайловича Иван Андреевич Хованский выдался первый, Алексей Михайлович поручил ему важное дело, назначил его главнокомандующим в Польских войнах. Но князю Ивану была всегда неудача в военной карьере, он прославился своими поражениями; вообще он был взбалмошного характера, торопливый, всюду совался, но не умел хорошо обдумать дело и осмотреться; в Москве хорошо знали его вечную суетливость, вызвавшую меткое прозвище Тараруя. Князь Иван нашёл, что может сыграть видную роль, став за Софью. Он был закоренелым стародумом - личным врагом Матвеева; помня своё происхождение от Гедимина, он терпеть не мог московских выскочек, появившихся в последнее царствование. Политический стародум, по тому же консервативному чувству он стал стародумом и религиозным, он пристал к расколу и явился его вождем. Рядом с этими тремя главами Софьиной партии встречаем много незначительных людей; в том числе Толстых, полковников стрелецких и несколько стрельцов. Так сложились придворные отношения в первые дни по смерти Фёдора. По-видимому, московское общество хорошо чуяло бедствия, какие могли произойти от таких придворных отношений. Современники говорят о тревожном состоянии, в каком находилось общество в Москве; распространился глухой, но сильный ропот на двор и управление; слышались жалобы на бояр, на приказных людей; слышались жалобы не только от мужчин, но и от женщин, особенно негодовали на временщиков, на людей, появившихся в последнее время; на председателей приказов, у которых очи ослеплены корыстью. Говорили о людях самовольных, изменявших древним обычаям, без совета замышлявших новости; говорили, что хотят завести новые суды, подражая иностранному обычаю. В Москве ходили слухи о пророчестве мудром, сказанном царю Алексею; пророк говорил о предстоящих смутах и волнениях народа. Когда царь спросил, отчего бывает мятеж, он царю отвечал: "От удаления заслуженных и честных и приближения к престолу людей мелких". Благоразумные люди одобряли правило Аристотеля и Ликурга не допускать к управлению иноземцев и в частных беседах раскрывали книгу пророка Исаии и читали то место, где говорится о волнениях народных от неправосудия властей.

       Такими чертами описывают состояние московского общества XVII в. современники, хорошо знавшие положение дел. Эти тревожные ожидания скоро оправдались; произведён был двойной мятеж, политический и церковный, какого ещё никогда не приходилось испытывать Московскому государству.