Лекция 22-я

Система финансовая при Петре. Система косвенных налогов. - Прямые налоги - переведены с поземельного на трудовой. - Тяжесть налогов. - Обязательный труд казённый - низкая плата за него; сравнение с Древней Русью. - Общие понятия о характере финансовой системы при Петре. Сравнение системы сельского хозяйства Древней Руси с петровской в применении к государственному хозяйству.

инансовая система Петра, главные черты которой я хочу передать вам, вырабатывалась преимущественно под влиянием военных потребностей. Трудно было бы выразить точно основания финансовой системы Древней Руси, до такой степени она запутана и так мало знаем мы о ней из сохранившихся цифр, чтоб составить себе понятие о ней. В царствование Петра финансовая система становится правильнее. Может быть, я утомлю ваше внимание рядом цифр, которыми я хочу показать, каким путем выработалась финансовая система при Петре и его преемниках.

     В 1710 г. впервые сличили приход с расходом и нашли, что государство получило в этом году 3 051 796 руб. дохода. Расход на армию высчитан был в 1 252 525 руб. (сухопутная армия); флот требовал в этом году 444 288 руб.; другие военные потребности исчислены были в 335 903 руб.; да содержание гарнизона и войска внутренней стражи стоило в этом году 977 896 руб. Значит, весь военный бюджет этого года простирался до 3 010 612 руб., т.е. почти равнялся всей сумме государственного дохода. Но из этой же суммы дохода должны были покрываться и разные другие расходы, а именно дворцовые, жалованье приказным людям и все другие статьи расходов, которые были исчислены в 675 775 руб. Следовательно, дефицит этого года простирался до 782 622 руб., почти 1/4 всего государственного дохода; это было бы всё равно, если б теперь ежегодный дефицит у нас простирался до 100 млн. руб.; мы жалуемся, если он достигает суммы 40 тыс. в год. Финансовое положение государства становилось ещё более затруднительным благодаря несовершенству финансовых учреждений и недобросовестности и беспорядочности разных правительственных органов, которые производили сбор государственных доходов. В числе причин, производящих эти затруднения, видное место занимают недоимки, ясный признак, что податная сила страны напряжена до крайности. Мы знаем, что в 1712 г. не было прислано из губерний до 2,5 млн. руб.; главным образом эти недостатки происходили от недоимок. Вот с чем должен был бороться преобразователь, устраивая систему государственного дохода. Двумя главными средствами хотел он устранить дефицит: 1) развитием косвенных налогов и 2) изменением основания, руководившего раскладкою прямых налогов. В Древней Руси косвенные налоги, если только это понятие можно приложить к тогдашней финансовой системе, были очень неопределенны и едва ли велики: главным источником косвенных налогов были внутренняя промышленность и торговля; ни та, ни другая отрасль экономической жизни в Древней Руси не выходила из первобытного детского состояния. С самого начала царствования Петра, по возвращении его с первой заграничной поездки находим целый ряд распоряжений, установлявших главные налоги на предметы потребления; правительство с каждым годом всё более и более изыскивало хозяйственные статьи, которые можно было подвергнуть обложению. Достаточно перечитать список этих налогов за несколько лет, чтоб видеть усилия правительства подвергнуть обложению все части народного хозяйства. В начале XVIII в. для всех юридических и хозяйственных сделок введена была гербовая бумага; план этого налога составлен был одним из прибыльщиков времени Петра, бывшим дворецким боярина Шереметева Курбатовым. В 1700 г. подвергнуты были обложению все съестные припасы, продававшиеся на рынке. Этот указ резко противоречит понятиям Древней Руси. В одном указе царя Алексеи Михайловича в 1674 г. всем последующим преемникам царя запрещалось под опасением кары и суда Божия облагать оброком или отдавать на откуп съестные припасы. В этом же году (1700) обложены были все дома в Москве на 25 %, на 1/4 валового дохода с них, в 2,5 больше, чем теперь обложены в Москве дома. Этот налог платился с домов даже и после пожара. В том же году обложен был помол муки на мельнице, даже хлеб, принадлежавший хозяину мельницы. В 1704 г. отданы были на откуп все торговые бани и обложены налогом все бани, принадлежавшие частным лицам смотря по званию владельца, например, с боярской бани 3 руб. в год и т.д. В 1705 г. отобрана была соль у всех частных промышленников, и её велено было продавать как монополию казны по возвышенным ценам (тогда как казна скупала её по существующим ценам). В том же году встречаем ещё более любопытный налог: древние русские знатные люди любили хоронить себя в дубовых гробах, это была посмертная роскошь, наиболее употребляемая в достаточных классах русского общества; в 1705 г. велено было у всех продавцов отобрать дубовые гробы в казну и продавать их вчетверо дороже прежней цены. Обложены были все пчельники в 1709 г. по 8 денег с улья. В 1710 г. благодаря открывшемуся огромному дефициту установлен был общий подоходный сбор по одной деньге с каждого рубля чистого дохода. В 1711 г. велено было возвысить все таможенные, оброчные и питейные сборы: в том же году встречаем ряд статей, ряд предметов, подвергшихся обложению, хотя по нашим понятиям они не имели ничего общего с народным хозяйством; так, например, по возвращении царя во второй раз из-за границы установлена была пошлина с бороды: кто хотел сохранить бороду, должен был платить за право носить её; подверглась обложению принадлежность к расколу, раскольники должны были платить двойной подушный оклад. Система прямых налогов, как я сказал, была поставлена Петром совсем на иные основания, чем в Древней Руси. В Древней Руси прямые налоги вышли из удельного хозяйства удельных князей; они были связаны с поземельным владением или с пользованием землей; каждый крестьянин платил собственно за поземельный участок, на котором сидел, все налоги с крестьян имели это поземельное основание, поэтому их нельзя звать налогами на земледельческим труд. Экономисты находят, что можно звать это налогом с экономического излишка или богатства; что всего разорительнее налоги на труд. В царствование Петра экономическая система налогов была переведена с налога поземельного на налог трудовой. Этот переход сделан был постепенно. В Древней Руси городской житель платил с поземельного участка, на котором он сидел, совершенно одинаково как крестьянин; в 1704-м и следующих годах рядом указов этот подворный налог был заменен промыслом: городские обыватели должны были платить с промыслов и торгов. В определении налога видно стремление правительства установить его объём смотря по доходности промысла плательщиком; так купец торгующий в розницу, а не оптом, должен был платить в год за торговлю 16 алтын и 4 деньги (по-нашему 52 коп.), хлебники, булочники по 20 алтын 2 деньги в год (алтын - 3 коп, или 6 денег). Работники булочников по 3 алтына; плотники, каменщики, сапожники и тому подобные мастера по 2 гриппы (20 денег); надельщики по 2 алтына. К сожалению, я должен ограничиться указанием разных налогов в городах, не имея достаточно материала, чтоб определить, как взыскивались подворные подати с крестьян в деревнях. Такое обложение подвергало правительство постоянно опасности недобора; к тому же, с одной стороны, недобросовестные переписчики пропускали в записях массу дворов; с другой стороны, многие дворяне ради хозяйственного интереса соединяли во время переписи несколько крестьянских семейств в один двор и составляли одну тяглую единицу. Наконец, была большая неточность и недобросовестность в определении городской промышленности. Все эти затруднения проистекали из несовершенства финансовой администрации, что и заставило Петра перенести надворную подать, как и промышленную, на общую подушную подать. Выделение этой подати стоит в прямой связи с устройством военных сил. Правительство распределяло налоги соответственно с постоянной нормой военной силы и распределяло эти военные силы по губерниям для содержания их; оно высчитывало, во сколько обходился казне каждый рядовой солдат и сколько было в губернии податных дворов до переписи или душ после переписи, и всё наличное количество военных сил располагало по губерниям, сообразуясь с количеством податных единиц; т.е. общая сумма, необходимая для армии, была разложена на количество этих податных единиц и таким образом получалась норма подушного оклада. В конце царствования Петра всё регулярное войско простиралось до 210 000 человек, распределённых по разным губерниям; не регулярная сила, военная команда и гарнизон составляли общую сумму 10 000 человек. Флот состоял из 40 линейных кораблей и 780 галер и других меньших судов с экипажем и 27 909 человек. Все эти военные силы по распределении их на количество податных душ, потребовали для содержания податной нормы в 74 коп. с души. Это и был податный налог, введённый Петром; но он подал в таком же размере на крестьян дворцовых, государственных и владельческих. которые сверх подушной подати должны были платить налог н своему владельцу; впоследствии вместо владельческого налога положено было с государственных крестьян взимать сверх 74 ещё 40 коп. добавочного сбора; таким образом, каждая податная душа должна была платить 114 коп., более рубля. Все городские жители без различия, богатые купцы и подельщики должны были платить налог в объёме 1 руб. 20 коп. По ревизии, начатой в 1719, по ведомостям 1722 г. всё количество податных душ высчитано было в 5 967 313 человек. В состав этой суммы на купеческое сословие приходилось только 172 385 душ.

     С помощью изложенных средств, т.е. вновь добытых косвенных налогов и изменения податного налога, в подушную подать в 1725 г., в год смерти Петра, государство получило по известию ведомостей того года доход в 10 187 797 руб. Но если верить иностранным известиям, эта сумма преувеличена; по ним доход империи простирался только до 8 млн. руб. К сожалению, ни в каких известиях того времени нельзя было достать точных цифр, которые изображали бы верно сумму косвенных налогов, входящих в состав этого бюджета; поэтому нельзя высчитать и суммы прямых налогов, тем более, что мы не знаем, сколько было государственных, дворцовых и сколько владельческих крестьян. Судя по глазомеру, сумма прямых налогов не могла простираться свыше 5 млн., следовательно, она составляла половину всего государственного дохода.

     Я представлю вам одну цифру, чтоб показать степень тяжести прямых и косвенных налогов при Петре. Известно, что податное обложение становится тем легче, чем больше косвенные налоги преобладают над прямыми. Прямые налоги облагают труд, косвенные - потребление. Образцом для Петра при установлении финансовой системы была финансовая политика иностранных государств, которая, как я уже упоминал, была основана на протекционизме, на покровительстве внутреннему производству, хотя бы оно развивалось искусственно и стесняло ввоз необходимых для государства товаров. Народное богатство определялось просто разницей, полученной от вычитания суммы привозных товаров из суммы вывезенных. Образцом такой финансовой политики была система министра французского двора Кольбера. В учреждениях и мерах Петра для развитии промышленности и увеличения государственного дохода мы постоянно встречаем распоряжения, скопированные с этой меркантильной финансовой политики Запада. У Кольбера одним из главных приёмов было постепенное понижение прямых налогов и возвышение косвенных; он достиг больших результатов в этом отношении, он понизил прямые налоги на сумму 1 млн. 20 тыс. ливров в год. Это громадная сумма на бюджет в 95 млн. ливров (в конце министерства Кольбера). В то же время он страшно возвысил налоги на потребление, особенно на предметы роскоши - вино, карты, табак. Налоги на эти предметы в 1667 г. давали казне дохода 21 млн. ливров, почти 1/4 всего государственного годового дохода. - Мы не можем высчитать суммы государственного дохода при Петре, но по ведомостям 1724 г. доход таможенный с питей, табаку и сам давал казне около 2,5 млн.; в состав этой суммы входило около 700 000 налога на соль, предмет потребления первой необходимости, налог, который при Кольбере был доведен до minirnum'a. Итак, мы встречаем почти одинаковые или сравнительно сходные отношения и бюджете Франции конца XVII в. и русском начала XVIII в. Но по этим цифрам мы никак не определим степень тяжести налогов при Петре сравнительно с прежними. Я обращаюсь к другому средству, чтоб показать эту тяжесть. Указ о ревизии 1714 г., установивший подушную подать, выразил надежду, что кроме этих податей никаких работ и трудов с народа не будет требоваться, разве только за деньги; но это обещание осталось лишь одной надеждой; и прежде и после правительству постоянно требовался обязательный труд крестьян сверх подушного оклада; тогда эта обязательная работа падала на всё население губернии, например, при постройке Петербурга. Чтоб скорее застроить Петербург, в 1712 г. оставлены были все другие постройки в государстве и из всех губерний по раскладке вытребовано было до 6 000 рабочих и для содержания их необходимые деньги были разложены по губерниям. Любопытно сравнить плату рабочего, какую давало правительство при Петре за труд с размером платы, существовавшей в Древней Руси. В наказе воеводам в XVII в. определялась плата крестьянским работникам на казенных заводах по 6 алтын в день (18 коп.). По документам 1724 г. указано было платить крестьянину за казённую работу летом за день одному человеку с лошадью по 10 коп (копейка была меньше, чем теперь); без лошади - 5 коп.; зимой человеку с лошадью - 6 коп., без лошади - 4 коп. Итак, подённая казённая плата рабочему крестьянину была понижена при Петре почти вдвое. Это позволяет нам объяснить то явление, перед которым с удивлением останавливаются исследователи, а именно, что тяжести продолжительных войн при Петре не стоили нам ни копейки долга; долг был, но он не был выражен в финансовом ведомстве и не подан на утверждение, потому что за него никогда не требовалось с правительства уплатить прожитьё.

     Я ограничусь этими указаниями, чтоб извлечь из них общие понятия о характере финансовой системы Петра.

     В Древней Руси все хозяйственные (их нельзя назвать финансовыми) операции были лишь различными отраслями сельского хозяйства и не шли далее первоначальной земледельческой культуры. Промыслы обрабатывали сырье - продукты местной почвы, даже разработка минеральных богатств едва зарождалась. Соха, топор и коса были главными и почти единственными орудиями народного хозяйства. В гаком состоянии хозяйства обыкновенно бывает слабая потребность в обмене и в орудии обмена - деньгах; отсюда незначительность денежных капиталов; отсюда в государственном хозяйстве преобладание натуральной повинности над денежною, а в финансовой системе преобладание прямых налогов над косвенными. Представьте себе сельского хозяина, который менее года жил и работал с своими крепостными крестьянами на родных полях он сам производит для себя необходимое и за недостатком сбыта в храмовые или семейные праздники проедает и пропивает с добрыми соседями весь излишек. Вдруг без всяких приготовлений понадобилось этому деревенскому хозяину жить в далеком и большом городе, играть роль в городском свете, для этого ему нужны деньги. Он остался богат по-прежнему у себя дома, в деревне, где всего вдоволь и всё под руками; а в городе жить трудно, денег нет. Вот он рвёт и мечет, требует с крестьян денег вместо барщины; а крестьянин по необходимости, чтоб удовлетворить барской прихоти, везёт на далёкий базар свой хлеб, телят, лыко и поневоле должен продать всё это дёшево; крестьянин теряет совершенно бесполезно пропасть труда, а барин много дохода, и всё благодаря тому, что последний стал жить в городе и перешёл на другие экономические формы хозяйства. В положении такого хозяина была и Россия в царствование Петра. Царь выехал в европейский свет из своей Кремлевской вотчинной усадьбы, где жили его деды и прадеды на натуральном доходе сельского хозяина; а в этом новом свете все уже давно жили деньгами, куплей и продажей, а не натуральным обменом, и вот хозяин стал быстро пересаживать своих крестьян с системы барщины на систему денежного оброка. Пересадка была совершена быстрее, чем хозяйство успевало усвоить себе новые формы, и через это происходила ужасная потеря и труда, и процентов в оборот.

     Вот чем объясняются эти экономические тяжести, на которые так жалуются современники, о которых один из сторонников Преобразователя, Апраксин, писал, что "мы точно в потёмках ходим, не знаем, что будет; в деньгах весьма большая нужда, а их ни у кого нет и не с кого взять, все с работы бегут".

     Этим я окончу обзор петровских преобразований. - Нам остается ещё разрешить два вопроса, которые должны привести нас к оценке Петровской реформы. Первый вопрос состоит в том, чтоб определить, как подействовало само общество на характер реформы и как оно изменило её первоначальную программу и цели. Второй вопрос в том, чтоб объяснить себе, откуда, из каких условий исторических и потребностей вышел изображённый мною план реформ и какое он имел значение.